С МЛАДЫХ НОГТЕЙ

–  Валерий Юрьевич, не жалеете, что вынуждены были уволиться из армии в расцвете сил?
 

– Нет, не жалею. Сейчас армия уже не та, что была раньше. С тех пор как я поступил в Свердловское суворов-ское училище (это было в 1980 году), прошло тридцать лет. Но сердце по сей день тоскует по тем незабываемым временам. Взять хотя бы ноябрьские праздники, в преддверии которых мы ведем с вами беседу. Тогда на центральной площади уральской столицы проходили военные парады. Готовились мы к ним со всей ответственностью, оттачивая «шагистику» на многочасовых тренировках. Накануне военного парада проходили ночные тренировки, с которых в училище мы возвращались под оркестр, с песнями. И никто в городе не улюлюкал, не кричал: «Прекратите песни петь!». Наоборот, горожане высыпали на улицы, одаривали нас аплодисментами и улыбками. И мы, мальчишки, гордились тем, что были причастны к происходящим событиям. Стремились лучше пройти, лучше спеть песню…
 

– Военную науку вы начали постигать еще в суворовском училище. Какие качества будущим офицерам должны прививаться в СВУ?
 

– Мальчик, приходя в суворовское училище, должен получить, во-первых, воспитание, а во-вторых, образование. Образование должно зиждиться на воспитании. Мы, суворовцы, в первую очередь изучали историю своих Вооруженных сил и историю своего Отечества. И мы гордились этой историей. А с чем мы сталкиваемся сегодня? Молодежь, к сожалению, за редким исключением вообще не знает истории своей страны. А ведь народу, не знающему своей истории и не уважающему ее, можно внушить все, что угодно, а самое страшное – добиться добровольного повиновения, покорности. Можно заставить его признать свою неполноценность. Дерево, у которого подрублены корни, рано или поздно засохнет.
 

– Год от года в нашей стране появляется все больше и больше так называемых кадетских корпусов. У нас что, не хватает суворовских училищ?
 

– Дело в том, что кадетские корпуса (а вернее, «военизированные» классы и гимназии) не имеют ничего общего с суворовскими военными училищами. Суворовские училища – это кузница офицерских кадров. А в кадетских классах учатся обыкновенные мальчишки, одетые в военную форму. Зачастую они вообще не понимают, зачем носят форму. В любом начинании должен быть здравый смысл. Ведь для чего в первом десятилетии XIX века в России были введены кадетские корпуса? В связи с наполеоновскими войнами произошло почти двойное увеличение числа подразделений русской армии, что потребовало соответствующего пополнения ее офицерами. Еще в 1801 году шефом 1-го кадетского корпуса графом Зубовым был представлен план создания кадетских корпусов в 17 губерниях. Предполагалось, что они будут открыты на средства местных дворянских обществ.
 

– Но сегодня России не нужны офицеры – их в массовом порядке увольняют из армии, а кадетские корпуса растут как грибы после дождя. Разве это разумно?

войны в трех дивизиях, в которые были сведены формируемые пехотные полки (1701 год), служило 1137 офицеров. Вместе с офицерами двенадцати драгунских полков и других частей общее число офицеров в 1701 году составляло 2078 человек. В ходе войны их число увеличилось до нескольких тысяч. К середине 50-х годов XVIII века в сухопутной армии насчитывалось примерно девять тысяч офицеров. Как видим, их число колебалось в зависимости от военно-политической обстановки.

МОТИВАЦИЯ СЛУЖБЫ

– Давайте поговорим о материальных стимулах военнослужащих. Сегодня, согласно приказу министра обороны РФ № 400, офицерам, отличившимся по службе, ежеквартально вручают немалые денежные суммы. Как показывает практика, «денежные вознаграждения» нередко становятся яблоком раздора, внося в офицерскую среду распри и недовольство. Зачем такие «стимулы», если от них страдает воинская дисциплина и боевая готовность части?
 

– По моему глубокому убеждению, офицеры в русской армии никогда не «жировали», жили в достатке, но не сорили деньгами. К сожалению, у многих нынешних офицеров и контрактников поменялась мотивация службы. Раньше мы служили за идею, а теперь служат за деньги. Но, согласитесь, когда армия начинает служить за деньги – это уже не армия, а наемники. Да, задача государства состоит в том, чтобы военнослужащие получали достойное денежное довольствие. Но это не может быть основным мотивом, по которому молодой человек выбирает себе воинскую профессию. Если сержант-контрактник или офицер в столбик считает, сколько он заработает в этом месяце, – это уже не вооруженный защитник Отечества, а наемник. Мой близкий друг по этому поводу говорит так: «Того, кто будет убивать за деньги, найти можно, а вот того, кто захочет умирать за деньги, не найти». Я абсолютно с ним согласен. Нельзя комплектовать армию, основываясь только на материальной стороне дела. Нужны и другие стимулы, которые влекли бы молодежь в армию.
 

– В связи с переводом Вооруженных сил России на контрактную основу мы стали во многом копировать американскую армию. Но, копируя американцев, не теряем ли мы лицо своей армии?
 

– К сожалению, копируя американскую армию, мы забываем о своих традициях. А ведь традиции – это принятые в армейских коллективах правила поведения, которые были незыблемы в русской армии. Традиции – это культура армии, ее моральные и нравственные ценности. Скажем, раньше при присвоении офицерам очередных воинских званий вручение погон проходило в торжественной обстановке. Сейчас, к сожалению, такого не встретишь. А ведь получение очередного воинского звания во все времена было значимым событием для офицера. Тем более что погоны для русского офицерства – святой символ. Теперь же наши командиры, беря пример с натовцев, зачастую цепляют погоны на полевой форме чуть ли ни на живот. Мыслимо ли это?

ЗА БОРТОМ
 

– Валерий Юрьевич, расскажите, почему вы расстались с армией.
 

называется, оказался за бортом – командующим миротворческими силами в Чаде и в Центральной Африке назначили африканского генерала, а меня продолжали кормить обещаниями.

Больше года проболтавшись между небом и землей, я принял твердое решение уволиться в запас. Мне идея показалась разумной, она позволяла разрубить гордиев узел кадровой неопределенности, начать строить жизнь по-новому. И я, сказав: «Честь имею», написал рапорт, подав его по команде. В январе 2010 года указом президента РФ я был уволен из Вооруженных сил России, в феврале был подписан соответствующий приказ министра обороны, а в мае я был исключен из списков части. И вот теперь, как видите, я работаю вице-президентом одного из ростовских банков. Не забросил я и науку – являюсь соискателем ученой степени кандидата экономических наук, работаю над диссертацией. Так что у меня все в порядке!

Николай Асташкин,

фото Олега ПЧЕЛОВА

"Уполномочен заявить" (cоциально-аналитическая газета)

17.11.2010